Костик еще раз окинул взглядом отражавшуюся в зеркале тощую фигурку и горько всхлипнул. Никогда и никому парнишка не признавался, как страстно, до дрожи в сжатых кулаках, ему хочется похудеть.
Стать таким же долговязым и ловким, как большинство его друзей, так же легко крутиться на турнике и нырять в глубину, так же свободно выделывать на дискотеке сумасбродные пируэты… да мало ли, чего еще.
Но вот почему теперь, когда во всем теле Костика не найти и грамма ненавистного жира, ему вовсе не хочется прыгать от счастья?! Неужели судьба, исполняя заветное желание, обязательно должна взять за это самую высокую цену?!
Костик невольно вспомнил сказку про русалочку, и горько скривил губы. Как он ее теперь понимал! Вот только одна большая разница, ей было ради чего терпеть страдания, а его даже не спросили.
Парень отвернулся от зеркала, отер влажные щеки и обреченно откинул крышку люка.
Прямо под открывшимся в полу продолговатым и овальным отверстием, круто уходили вниз деревянные ступеньки, ловко вставленные в плетенную стенку. Костик несчастно взглянул на них, примерился шагнуть и снова отступил.
Нет, он никогда не сумеет ходить в такой неудобной одежде! Особенно вниз, по крутым ступеням. Выданная хозяйкой юбка особо широкой не была, но стоило вытянуть ногу вперед, как грубая ткань, неровно окрашенная в жуткий коричневый цвет, загораживала весь вид и путалась между ног.
Как они только не убиваются? — Впервые в жизни задумался Костик о женских проблемах. Еще его дико злил местный обычай не носить никакого белья, и первым, что он решил привнести в этот мир, должны были стать обычные семейники.
Собственную рубашку, ставшую вполне достаточной, чтоб заменить кимоно, он застегнул под горло, и заложил спереди широкими складками, но она все равно топорщилась со всех сторон.
— Ну, что ты так долго? — встревоженная зеленоволосая голова вынырнула из люка.
— Как вы по ней ходите, по этой лестнице? — хмуро буркнул Костик, — и вообще, нельзя ли где-нибудь достать штаны?
— Можно, — невозмутимо сообщила хозяйка, — но не нужно. Я уже попросила лавочника подобрать тебе вещи поскромнее, сказала, ты хочешь следующей весной отправиться в храм Астандиса. Чтоб ты знала, его жрицами могут стать только невинные девы. Так и тебе спокойнее будет, и приставать меньше станут. А по лестнице спускайся спиной вперед, юбку спереди приподними и придерживай на коленях рукой.
— Ччерт! — Рыкнул сквозь зубы Костик, едва не сорвавшись с лестницы, несмотря на выполненные указания, как же он уже ненавидит эту юбку!
Нижнее помещение своей необычностью перещеголяло верхнее, но первым делом парень ринулся к окну, обнаружив, что оно больше верхнего по размеру и обращено в другую сторону.
Отсюда было видно много больше. Противоположный холмистый берег просторной бухты, зелень густых рощ, начинающаяся за светлой полосой мелководья и рыжей черточкой пляжа, серая громада крепости, забравшейся на скалу. Однако отнюдь не почти привычный морской пейзаж заставил Костика изумленно приоткрыть рот.
Теперь он отчетливо представлял, как снаружи выглядит жилище, в котором он находится.
Как огромный желудь с круглыми дырочками окошек и дверей, висящий в кроне не менее огромного дерева.
Потому что точно такие, по одному и гроздьями, висели вокруг на всех ветвях, которые можно было разглядеть.
— Ничего себе! Как же отсюда спускаться-то? — сглотнув внезапно подступившую тошноту, пробормотал Костик, осторожно высовывая голову в дырку.
Высота впечатляла, этаж четвертый, не меньше.
— Там есть лестница, — неопределенно махнула в сторону хозяйка, — а ты, пока не привыкнешь, сиди тут.
— А… по надобностям? — краснея, поинтересовался парнишка, хотя для него этот вопрос пока не был актуален.
— Внизу есть будочка, показать?
— Попозже, — отказался Костик, торопясь выяснить все интересующие вопросы разом, — А где берете воду?
— Купаемся в море, а чтобы пить — разносчики приносят, еду тоже. Тут очаги зажигать нельзя. У них не дорого, не волнуйся, я неплохо на мазях зарабатываю. Я вот что подумала, раз у тебя нет родни, оставайся пока со мной. Станешь помогать, буду зарабатывать еще больше, начну давать тебе немного монет. Накопишь на свое гнездо.
Рассказывая все это, хозяйка ловко толкла в ступке горьковато пахнущие сухие листья.
— Моряна! — звавший хозяйку голос был вовсе не тот, давешний, наглый, а звонкий и мальчишеский, — заказ забери.
— Иду, — крикнула Моряна и пояснила Костику, вставая, — меня зовут Сая. А моряной кличут, потому что смеска. Ты так не зови, не люблю.
В приготовленном Саей узелке оказалась одежда для Костика, и первое, что его порадовало с тех пор, как он встал ногами в проклятый таз, было подобие трусов. Смешное, по колено длиной и на застегивающихся по бокам пуговицах одеяние он натянул сразу же, воспользовавшись тем, что Сая зачем-то полезла наверх. Еще была кофта с очень короткими рукавами. Она запахивалась как халат и завязывалась сзади длинными широкими тесемками, которых Костику хватило, чтоб обернуть талию три раза и сделать на животе внушительный узел.
Последней была бандана, и её наличие тоже порадовало. Волосы Костя давно носил длинные, чуть ниже плеч, а теперь у него возникло стойкое подозрение, что они стали еще длиннее. Костик так увлекся засовыванием волос под бандану, что не заметил появления чужого человека, даже шагов не расслышал.
Просто внезапно почувствовал, как кто-то сильный крепко притиснул его к стене, и больно ущипнул за ягодицу.
— О, вот и новенькая малышка, — горячим шепотом сообщил на ухо парню насмешливый мужской голос, показавшийся Костику омерзительнее всех слышанных ранее голосов.
А в следующий момент его обладатель корчился на полу, сдавленно матерясь и скрипя зубами.
Пара молниеносных выпадов из тех, которым учитель прежде всего обучал девчонок, удались как никогда. Напоследок Костик, еще не пришедший в себя от ярости, крепко, с вывертом, ущипнул наглеца за задницу.
— Что здесь происходит? — кошкой скатившаяся по лестнице моряна недоуменно застыла над гостем.
— Он на меня напал, — бдительно следя за притихшим нахалом, звенящим от ненависти голосом сообщил Костик и несчастно скривился. Голос тоже стал звучать намного выше.
— Иди наверх, — строго приказала Костику моряна, пряча глаза.
Парень оскорбленно дернул худым плечом и направился к лестнице.
Нет, не нравится ему тут, совершенно не нравится!
— Зачем? — еще хрипловатым от боли голосом, спросил вслед ему ушибленный, пытаясь сесть.